Европейским СМИ стали известны возможные имена из «черного списка» российских чиновников. Как пишет EUobserver, визовые и экономические ограничения коснутся директора ФСБ Александра Бортникова, помощников президента Сергея Глазьева и Владислава Суркова, главы Совбеза Николая Патрушева, министра обороны Сергея Шойгу и Александра Викто, которого называют командиром российских вооруженных подразделений в Крыму. Кандидат политических наук, проректор МГИМО Артем Мальгин прокомментировал информацию Олегу Богданову и Максиму Митченкову.
По данным EUobserver, санкции точно не коснутся Владимира Путина и главы МИДа Сергея Лаврова.
М.М.: Артем Владимирович, скажите, вы как расцениваете вообще существование такого списка и именно этих фамилий в этом списке?
А.М.: Ну, все-таки это абсолютно неофициальный список, поданный одним из «околоеэсовских» средств массовой информации, потому его никак серьезно нельзя расценивать. Во-вторых, если бы такой список бы и был сформирован, он бессмысленный в том плане, что сразу ограничивает контакты российского руководства с международным сообществом, и сразу возникает вопрос, с кем тогда они намерены вести диалог в отношении той же самой Украины. Потому что очевидно, что кроме военных функций министр обороны выполняет огромный объем функций, связанных с военно-политическими отношениями, секретарь Совета безопасности — это наше сотрудничество по борьбе с терроризмом, это сотрудничество по вопросам нелегальной миграции. И абсолютно бессмысленная вещь — это меры введения визовых санкций в отношении главнокомандующего Черноморским флотом, который является, ну, по большому счету, невыездной фигурой в силу его обязанностей и допусков к государственным секретам, так что пока этот список абсолютно бессмысленный.
О.Б.: Артем Владимирович, а с вашей точки зрения, какие могут быть санкции, какие могут быть списки, логичные и такие, которые можно понять?
А.М.: Наверное, было бы глупо с моей стороны говорить о каких-то санкциях, подсказывая что-то нашим европейским коллегам или, по крайней мере, той их части, которая находится, как мне кажется, под влиянием той истерии, которая творится в Вашингтоне, потому что санкция — это обоюдоострое оружие. И даже если Россия ничего не предпримет в ответ, ограничения в этих экономических связях двусторонней торговли России со странами Европейского союза — это будет очень сильный удар по европейской экономике, далеко не оправившейся от кризиса, поэтому в серьезном плане, как мне кажется, сейчас говорить о санкциях невозможно.
О.Б.: Просто какая-то реакция должна быть с их стороны, если ничего не будет, наверное, лицо они как-то должны свое сохранить?
А.М.: Я думаю, что лицо будет сохраняться определенными заявлениями.
С другой стороны, это очень необычный кризис, я думаю, не сравним ни с иранским, ни с сирийским. Вы видите, что президент Российской Федерации регулярно общается по телефону, когда у него представляется возможность пообщаться со своими коллегами, даже с американцами, постоянно ведется напряженный диалог между Лавровым и Керри, который в более спокойные периоды не ведется. Вы как новостники можете это посмотреть, сравнить по предыдущим событиям: никто так плотно не разговаривал ни с одной кризисной страной, как сейчас разговаривают с Россией.
Поэтому, как мне кажется, о санкциях серьезно и бесполезно для себя могут рассуждать, прежде всего, американцы, при том, что, да, мы связаны глобальной экономикой, но объем двусторонней торговли, внешнеэкономических связей представляет собой 1% в общем объеме внешнеэкономических связей США. Я имею в виду контакты экономические с Россией. Там можно говорить о каких-то санкциях, они могут звучать внешне страшно, это могут быть какие-то ограничения, но это реально не коснется ткани экономической жизни. С нашими европейскими коллегами это невозможно.
